Шестаков Алексий, протоиерей
Протоиерей Алексий Шестаков
(21.02.1884–31.08.1960)
Алексий Иванович Шестаков родился 21 февраля 1884 года в деревне Этюково Козьмодемьянского уезда Казанской губернии в крестьянской семье. Отец будущего священнослужителя Иоанн (в деревне его звали на марийский манер – Ортюк Иваки) был зажиточным и трудолюбивым, очень строгого нрава. Мать же будущего протоиерея, Иустина, напротив, была мягкая и спокойная, вдвоем с супругом они составляли крепкую пару, жили справно и ладно. В день рождения сына Ортюк Иваки увидел сон – новорожденный мальчик держал на своей крохотной ладони крест... Для родителя это стало предзнаменованием и, еще не узнав, кто именно родился, он решил, что если младенец окажется мальчиком, поможет ему стать священнослужителем. Так и произошло.
В 1897 году А.И. Шестаков окончил церковно-приходскую школу, в 1901-м – Михаило-Архангельскую второклассную учительскую школу, 8 сентября 1907-го – Казанскую Духовную семинарию. С 1 октября 1907-го по 1 августа 1908 года он работал учителем Пертнурского двухклассного училища Министерства народного просвещения, 10 августа 1908-го епископом Чебоксарским, викарием Казанской епархии, Михаилом (Богдановым) был рукоположен во священника к Троицкой церкви села Емелево. Помимо исполнения священнических обязанностей отец Алексий преподавал в школах и училищах, занимал различные общественные должности. С 1 сентября 1908-го по 1 января 1918 года он был законоучителем трех церковно-приходских школ, а с сентября 1909-го – еще и двух земских училищ. Кроме того, с января 1909-го по 1 января 1918 года батюшка был председателем приходского попечительства, с 13 июня 1912-го по 1918 год – депутатом по церковно-земельным делам, во время I мировой войны – председателем Мало-Карачкинского волостного попечительства по призрению семейств мобилизованных воинов и беженцев, с 1 мая 1922-го по 1937 год – благочинным церквей Козьмодемьянского кантона, а затем – Еласовского района. В условиях гонений за веру благочиние, которое возглавлял отец Алексий, вело себя очень активно: верующие противились закрытию храмов, совершались крестные ходы, молебны.
В начале 1923 года в возглавляемый отцом Алексием 2-й благочиннический округ Козьмодемьянского кантона входили 18 церквей (часть из них располагалась согласно тогдашнему административно-территориальному делению на территории Чувашии). 8 из них были каменными, 10 – деревянными. Подвизались в них 48 церковнослужителей, из которых 3 протоиерея, 17 священников, 21 диакон (3 из них на псаломщической вакансии), 12 псаломщиков, 5 исполняющих обязанности псаломщика. Один священник и один диакон, кроме того, находились за штатом. На территории благочиния с 1922 года действовала горномарийская переводческая комиссия. Она была открыта по благословению епархиального начальства, зарегистрирована в Отделе управления Козьмодемьянского кантона. Председателем ее стал священник Свято-Никольской церкви села Виловатово Андрей Кудряшов, сотрудниками – протоиерей Александр Пандиков (Владимирское), священники Алексий Шестаков (Емелево), Григорий Сергеев (Аксаево), Андрей Клопский (Кожважи), профессор Емельянов (Казань). В ходе работы были переведены последования Божественной литургии, Всенощного бдения, акафисты Спасителю, Божией Матери, святителю Николаю Чудотворцу, другая духовная литература. Комиссии было разрешено отпечатать переведенные тексты в Козьмодемьянской типографии, необходимая для этого сумма составляла 1,5 миллиарда рублей, деньги были собраны, печатание книг начато. Однако в итоге переводческая комиссия была распущена, а тираж отпечатанного перевода Всенощного бдения конфискован ОГПУ. Переводческая деятельность под руководством отца Алексия велась и в дальнейшем — в 1935 году по его благословению на горномарийский язык были переведены Часы.
Протоиерей Алексий Шестаков был человеком образованным. Об этом свидетельствует и то, что при обыске в 1937 году у него были изъяты богословские книги в количестве двадцати восьми штук. Батюшка пользовался уважением не только среди своих прихожан, за советом и утешением к нему приходили и из других мест Горномарийского района, из соседней Чувашии. Отец Алексий ходил по деревням, исполнял требы, исповедовал и причащал верующих. Однажды его ложно обвинили в том, что после исповеди и причащения в деревне Верашангер увеличились заболеваемость и смертность. В ответ батюшка ответил: «Вы не можете запретить приходить, как врачу к больным. …По конституции разрешено свободное отправление религиозных культов». В проповедях отец Алексий призывал верующих к терпению. «По учению Божию, братие, мы должны терпеть всякие муки и невзгоды, кто будет терпеть до конца, тот будет спасен. Раньше святых мучеников тоже мучили всячески..., но Бог спас их. ...Нам надо тоже всем быть терпеливыми… и будете спасены, а кто предастся в руки антихриста, те будут на веки прокляты»,– говорил он. Обращаясь к прихожанину Максиму Спрянову в день его именин, батюшка наставлял: «Рекомендую тебе, как и твой святой, терпеть все плохое и хорошее, не предаваться в руки антихриста, строго соблюдать учение Божие, ибо скоро мир будет разделен на два лагеря <…> и всем грешным предстоит вечная мука, а терпеливым надгробная духовная хорошая жизнь». На предложения оставить службу отец Алексий отвечал: «Я от своих убеждений не могу ни под какими силами отказаться, если мне сейчас отказаться, то это значит предаться в руки антихриста». За труды на ниве Христовой в 1922 году батюшка был награжден камилавкой, впоследствии возведен в сан протоиерея, в 1933 году отмечен наперсным крестом с украшениями, в 1936-м митрополитом Сергием (Страгородским) – палицей.
В начале 1920-х годов, как и другие священнослужители, отец Алексий был лишен избирательных прав, в 1923-м арестован и провел в заключении шесть месяцев как член горномарийской переводческой комиссии. 2 октября 1937 года батюшка был заключен в узы вновь по ложному обвинению в контрреволюционной деятельности. Конечно, никакой контрреволюции в его действиях не было. Например, листовки «Скорби ведут на Небо», «О необходимости посещать храм Божий», «Проклятье родительское», «Божественный Учитель труда», «Доброе слово земледельцу», «Покаяние и исповедь», «Слово святого Иоанна Златоуста о играх, и о плясании», «О благоговейном поведении и стоянии в церкви во время богослужения», которые были вывешены на паперти храма, имели вероучительный характер, в них отсутствовала политическая направленность.
В ходе следствия протоиерей Алексий Шестаков своей вины не признал. Условия содержания в заключении (на допрос вызывали практически каждую ночь) были тяжелейшими, но Господь укреплял страдальца за веру Своею благодатью, посылал ему утешения. Батюшка рассказывал, что в заточении с ним произошел чудесный случай. Находясь в камере, он беспрестанно молился, и в один из таких моментов, услыхав лязг ключей и отворяемой двери, в ожидании нового допроса устало поднял глаза — перед ним стоял преподобный Серафим Саровский. Оказавшись в невероятном смятении, отец Алексий опустился перед ним на колени и выдохнул: «Святой отец, благословите!». И потом всю жизнь чувствовал на своей голове прикосновение руки святого, осенившего его крестным знамением. Преподобный Серафим покрыл голову батюшки своей епитрахилью и произнес: «Алексий, ты будешь жить семьдесят шесть лет».
11 октября состоялось заседание тройки НКВД по МАССР, на котором протоиерей Алексий Шестаков был приговорен к десяти годам заключения. Отбывал наказание он в Локчимских лагерях Коми АССР, в связи с изменением отношений между Церковью и государством в ходе Великой Отечественной войны на основании определения судебно-уголовной коллегии Верховного суда Коми АССР от 21 июня 1943 года был освобожден и направлен к избранному месту жительства в Козьмодемьянск. После возвращения из заключения с 1 мая 1945-го по 1 мая 1946 года отец Алексий нес послушание настоятеля Петропавловской церкви села Кузнецово Горномарийского района. В 1946 году епископом Горьковским Зиновием (Красовским) он был переведен к Троицкому храму села Емелево, в котором с 1 мая стал настоятелем и председателем церковного совета. В 1947 году Святейшим Патриархом Алексием (Симанским) отец Алексий был награжден митрой, а 23 февраля 1950 года назначен благочинным VI округа Горьковской епархии и настоятелем Воскресенского собора города Йошкар-Олы, но 31 марта по болезни был оставлен в Емелево. В проповедях в этот период батюшка говорил, чтобы колхозники своевременно убирали урожай, не ленились работать. В 1956 году, когда в ходе пожара в Емелево сгорело десять дворов, из средств церкви в пользу пострадавших было передано три тысячи рублей. По воспоминаниям верующих отец Алексий был человеком стойким и терпеливым, добрым и справедливым, остался в памяти знавших его глубоко порядочным, открытым для каждого, приходившего к нему.
О дальнейшей судьбе протоиерея Алексия Шестакова известно немного. 1 января 1960 года согласно личному прошению он был переведен за штат. Помятуя слова преподобного Серафима, батюшка твердо знал, когда именно настанет его пора уйти… На праздновании своих именин в 1960 году он сказал племяннице: «Ну вот и все, Маничка… Это мои последние именины, теперь пора понемногу готовиться к последнему таинству». Скончался протоиерей Алексий Шестаков 31 августа 1960 года и был погребен на кладбище села Емелево. Могилка его известна верующим и ныне.
Ю. Ерошкин
использованы воспоминания, собранные М.В. Пеньковой.
фото из архива семьи Шестаковых.